Границы, отделяющие внешность – видимое – и реальность – невидимое – становятся расплывчатыми.
Цитаты из книги «Американский психопат»
Нечто весьма быстро превращается в ничто.
Жизнь — сплошной облом, а потом ты умираешь.
Мне трудно сосредоточиться, потому что в последнее время со мной разговаривают банкоматы, и иногда высвечивают на экране странные обращения зелеными буквами, типа «Разнеси все к чертям в «Sotheby’s», или «Убей президента», или «Скорми мне бродячую кошку».
Если бы ты знала, что я могу с тобой сделать обыкновенной вешалкой.
Я истерически смеюсь, делаю глубокий вдох и дотрагиваюсь до груди, ожидая, что моё сердце бьётся сейчас быстро и нетерпеливо, но оттуда не доносится ни звука. Такое ощущение, что я уже мёртв.
Нет, на самом деле у меня никого нет. Я хочу сказать, что значит есть? Когда у тебя что-то есть, значит, это твоё, правильно? А разве другой человек может быть твоим? Такое вообще бывает?
Эта неделя была для меня очень сложной – в понедельник я обнаружил, что рыдаю во время одной из серий «Альфа».
— Я хотела прийти, – говорит она писклявым, девчоночьим голосом. – Мне было страшно. Мне и сейчас страшно. Разве ты не слышишь по голосу?
– Вообще-то слышу что угодно, только не это.
Есть теория, что, если ты подхватил СПИД, переспав с инфицированным человеком, то можешь заодно подхватить что угодно, даже то, что вирусом не передаётся, – болезнь Альцгеймера, мускульную дистрофию, гемофилию, лейкемию, анорексию, рак, склероз, муковисцидоз, церебральный паралич, диабет, дислексию, господи, – ***ы можно заработать дислексию.
Пока Чарльз рассчитывается с продавщицей, я играю с девочкой, сидящей на руках у Нэнси: протягиваю ей мою платиновую карточку American Express, она пытается её схватить, а я качаю головой и говорю с ней тоненьким детским голосом, держа ее за подбородок и помахивая карточкой у нее перед лицом: — Да, я абсолютно невменяемый психопат-убийца, о да, я такой, я люблю убивать людей, да, дорогая, да, мой маленький сладенький пирожок, я такой…
— Тимоти, Патрик не циник. Он соседский мальчик, правда, милый?
— Неправда, — шепчу я себе под нос, — я ***учий психопат.
В сегодняшнем Шоу Патти Винтерс рассказывали про нацистов, и при просмотре я вдруг испытал приятное возбуждение. Не то чтобы я был очарован их подвигами, но они не показались мне отталкивающими (как и большинству зрителей, вероятно). Один из нацистов имел редкое чувство юмора и даже жонглировал грейпфрутами, — мне это очень понравилось, так что я сел в кровати и захлопал в ладоши.
— Ну… – неуверенно начинаю я, — ну, нам надо покончить с апартеидом, это раз. Остановить гонку ядерных вооружений, побороть мировой терроризм и голод. Обеспечить надежную армию, предотвратить распространение коммунизма в Центральной Америке, установить мир на Ближнем Востоке, сделать так, чтобы вооруженные силы США не использовались за рубежом. Мы должны сделать Америку сильной и уважаемой мировой державой. Это не преуменьшает значение наших внутренних проблем, которые так же важны, а, может быть, и важнее. Необходимо улучшать медицинское обслуживание пожилых людей и делать его более доступным, контролировать распространение СПИДа и искать средства для борьбы с ним, оберегать окружающую среду от загрязнения и токсичных отходов; улучшать качество начального и среднего образования; ужесточить законы по борьбе с преступностью и распространением наркотиков. Мы также должны обеспечить среднему классу доступное высшее образование, а пожилым – социальную защиту, а ещё нужно бережно относиться к природным ресурсам и охранять заповедники. И уменьшить влияние крайних политических партий. Все (даже Сташ) таращатся на меня, чувствуя себя неловко. Но меня несет. — Положение в экономике по-прежнему скверное. Мы должны найти способ сдерживания инфляции и уменьшения дефицита бюджета. Следует также обеспечить обучение безработных и создать для них рабочие места, равно как и защитить американский рынок рабочей силы от наплыва иностранцев-нелегалов. Мы должны сделать так, чтобы Америка стала лидером в передовых технологиях. В то же время нужно заботиться об экономическом росте и развитии деловой активности; упорно бороться против федеральных налогов на доходы; снижать процентные ставки, создавать благоприятные условия для развития мелкого предпринимательства, контролировать слияния крупных корпораций и их сделки.
<...>
Но и про социальные потребности тоже нельзя забывать. Нельзя допустить, чтобы люди бесконтрольно пользовались системой социальной помощи. Мы должны обеспечить бездомных пищей и кровом, противостоять расовой дискриминации, защищать гражданские права и женское равноправие, и вместе с тем следует изменить закон об абортах так, чтобы он защищал право на жизнь и в то же время давал женщинам свободу выбора. Необходим жесткий контроль за нелегальной эмиграцией. Мы должны вернуться к традиционным нравственным ценностям, запретить порнографию и насилие на телеэкране, в кино и в популярной музыке, — везде. Самое главное: надо воспитывать молодежь, чтобы привить ей гражданское самосознание и неприятие грубого материализма. Я допиваю свой виски. Все уставились на меня и молчат. Кортни улыбается с довольным видом. Тимоти ошеломленно качает головой с явным недоверием. Эвелин, озадаченная поворотом беседы, с трудом встает из-за стола и спрашивает, кто хочет десерт. — У меня есть… шербет, — произносит она, словно в трансе, — киви, карамбола, черимойя, плод кактуса и эта… как ее… — Она прерывает свой монолог зомби и пытается вспомнить название еще одного экзотического фрукта, — ах, да, японская груша.
— Моя жизнь – сущий ад, — внезапно говорю я, двигая по тарелке кусочки лука-порея. Кстати, тарелка представляет собой фарфоровый треугольник. — И есть еще много людей, которых мне хочется… ну, наверное, убить. — Я произношу это с нажимом на последнее слово и смотрю прямо в глаза Армстронгу. — Сервис значительно улучшился с тех пор, как American Airlines и Eastern Airlines открыли свои представительства в Сан-Хуане, откуда самолеты по местным авиалиниям летают на острова, куда нет прямых рейсов. Есть дополнительные рейсы от BWIA, Pan Am, ALM, Air Jamaica, Bahamas Air и Cayman Airways, и добраться на любой остров – уже не проблема. Существует также дополнительное авиасообщение между островами от LIAT и BWIA с фиксированным расписанием местных рейсов…
– Бэйтмен, – говорит Тим, не сводя глаз с Эвелин.
– Да? – отвечаю я. – Что, Тимоти?
– Ты псих.
– Оставь Патрика в покое, – говорит Эвелин. – Он милый соседский мальчик, вот он кто. Никакой ты не псих, правда, милый?
Мимоходом я представляю, как я вынимаю нож, полосую себя по запястью и направляю хлещущую струю крови Армстронгу в голову, а еще лучше — ему на костюм. Вот интересно, заметит ли он это вообще, или нет. Я всерьез подумываю о том, чтобы встать и уйти без объяснений, взять такси, поехать еще в какой-нибудь ресторан, где-нибудь в Сохо, а может быть, еще ближе к окраинам, выпить там, заглянуть в сортир, может быть, позвонить Эвелин, и вернуться обратно в “DuPlex”, и я почему-то уверен, что Армстронг этого не заметит и будет по прежнему говорить о своем отдыхе, о лучшем отдыхе в мире, если его послушать, на этих ***аных Багамах.
Но когда ты доходишь до того, чтобы абсолютно, полностью принять окружающий мир, когда ты как-то настраиваешься на это безумие, и все обретает смысл, а потом вдруг – раз, и мы получаем какую-нибудь мудацкую сумасшедшую негритянку-бомжиху, которой на самом деле нравится – послушай меня, Бэйтмен, – ей нравится жить на улице, на этих вот улицах, посмотри, вот на этих, – он показывает в окно, – а наш мэр не желает считаться с ее желанием, не дает этой суке сделать по-своему… господи боже… не дает этой ***аной суке замерзнуть насмерть, помогает ей выбраться из самой ею же созданной нищеты, и, видишь – ты опять там же, откуда начал, растерянный, ***вший…
Галстуки пейсли, костюмы из шотландки, занятия по аэробике, необходимость вернуть видеокассеты, специи из Zabar’s, нищие попрошайки, трюфели из белого шоколада…
Снаружи, на тротуаре, черные разжиревшие голуби дерутся за остатки хот-догов перед киоском Gray’s Papaya, трансвеститы лениво наблюдают за ними, полицейская машина бесшумно едет не в том направлении по улице с односторонним движением, небо низкое и серое.