Цитаты Скотт Вестерфельд

Не могу представить ничего ужаснее, чем когда тебе велят веселиться.

Хоть что-то в её жизни не менялось: она становилась всё труднее и труднее…

Дверь хлопнула. Ласи ушла. Я смотрел ей вслед, эхо всё ещё звенело в моих ушах. В воздухе всё ещё ощущались аромат жасмина и запах её гнева, следы её телесного сала и пота всё ещё оставались на моих пальцах. Она ушла так внезапно, что понадобилось время, чтобы осознать этот факт.

Злость, страх, волнение никого не красят.

Все необычное волнует людей не больше недели, потом их внимание притупляется и подозрительность оборачивается шутками.

… любовь и ненависть не так уж далеки друг от друга.

И вновь никакой тебе свободной воли, обычные биохимические процессы в мозгу, определяющие эстетические предпочтения настолько же предсказуемые, как и покупка мужиком средних лет красного спортивного автомобиля.

Как человек, специализирующийся на биологии, я считал, что свобода воли — это скорее некие биохимические процессы в мозгу. Молекулы, сталкивающиеся друг с другом таким способом, который создает ощущение возможности выбора, хотя на самом деле это просто пляска крошечных шестеренок — нейроны и гормоны, сцепляющиеся, как в часовом механизме, и в итоге выдающие решения. Это не вы используете свое тело — оно использует вас.

Жизнь всегда ненасытна.

Для большинства людей наука — пустой звук. Они не верят в эволюцию, потому что эта мысль заставляет их чувствовать себя некомфортно.

Если ваш гамбургер красным истекает,
Верните его — в нем черви процветают.

Знай: едва ты родился, как у тебя появились враги.

Свобода имеет обыкновение разрушать.

Само место рождения уже программирует нас на всю жизнь, общество закладывает убеждения, которые ограничивают наше мышления. Но не пытаться выйти за эти рамки — это всё равно что жить в резервации и поклоняться компании фальшивых богов.

Если бы только люди были умнее, если бы они были развиты настолько, чтобы относиться ко всем одинаково, даже если кто-то выглядит иначе.

Но дело-то не в том, как жить и что есть. Дело в том, чтобы стать такой, какой я хочу стать. А не такой, какой я должна стать по мнению какого-то гадского хирургического консилиума.

Миру было нужно больше фейерверков — особенно теперь, когда красивых и бесполезных вещей останется так мало.

Я ненавижу тебя иногда, Тэлли. Так ненавижу, как никого и никогда. — Шэй фыркнула. — Может быть, поэтому я к тебе все время возвращаюсь.

Шэй просто знала, что она — особенная, поэтому и была особенной. Все остальные служили для нее обоями на стенах, размытым фоном бессмысленной болтовни — до тех пор, пока Шэй не озаряла их своим особым, личным фонариком.

Зейн подвинулся ближе к Телли, протянул руку и нежно дотронулся кончиками пальцев до ссадины на лбу, покрытой заживляющим спреем. Широко раскрыв золотые глаза, он проговорил:
— Я так рад, что ты вернулась.
Телли улыбнулась и провела рукой по тыльной стороне его ладони.
— Я тоже.
Пальца Зейна скользнули в её волосы, он бережно притянул её к себе. Телли закрыла глаза. Его губы прижались к её губам, она прикоснулась рукой к гладкой, безупречной коже его щеки…Сердце Телли снова забилось учащенно. Она разжала губы, а её мысли отчаянно метались. Мир вокруг снова закружился, только теперь это было здорово, и вовсе не хотелось, чтобы он остановился…