Цитаты Иар Эльтеррус

– С каждым таким случаем я все больше сомневаюсь в своем профессионализме…
– И хорошо, что сомневаетесь, значит, способны расти и дальше. Тот, кто не сомневается в себе, – мертв.

— Тогда что, по-твоему, гуманизм?
— Прежде всего — доброта во взаимоотношениях.
— А если человек не желает быть добрым, то его надо уничтожить? — ехидно поинтересовался Учитель.
— Нет, — возмутился Илар. — Но держаться от него лучше подальше.
— Это если есть такая возможность. А если нет? Что тогда? Ведь он — отрицательный пример для множества других. Все-таки уничтожить?
— Нет, — повторил Командор.
— А чем занимались вы? Не припомнишь, часом?
— Уничтожали… Но ведь мы чистили только самую гнусь, убивающую, пытающую и так далее. Неужели таких не нужно останавливать?
— Нужно. Но не так. Вот в этом парадоксе, кстати, и заключена фальшь идеи гуманизма, как такового. «Между собой мы добры, но если кто-нибудь не хочет принимать и понимать нашей доброты, то мы его убьем…» В разных мирах в разные времена люди приходили к гуманизму, но в нем всегда присутствовала эта вот гнусная деталь, превращая гуманизм в антигуманность.

— … Страдания причиняю не я, а вы, и только вы! Как вы смеете брать на себя право решать судьбы тысяч миров?!
– Когда маяк указывает кораблю, куда ему идти, смотритель этого маяка причиняет страдания капитану или матросам? – спросил Сэфес. – Он отбирает власть над кораблем у капитана? Что делать смотрителю маяка, когда он видит, что судну грозит беда, но ее можно избежать? Вы предлагаете оставить все на волю судьбы? Разрешить кораблю двигаться в полной темноте туда, куда захочется капитану, чтобы корабль налетел на скалы или столкнулся с другим кораблем? Мы никем не управляем, мы лишь указываем правильную дорогу! Так что страдания причиняют только такие, как вы! Берущие на себя смелость говорить и делать чудовищные в своей жестокости глупости!

… Взросление всегда трудно, и труднее всего отказываться от тщательно взлелеянных иллюзий, заменяющих истинное видение мира.

— … Никакой план не выдерживает столкновения с противником.
— … Однако, не имея никакого плана боя, ты заранее обречён на проигрыш.

Дипломат — существо особое, подлость для него не порок, а профессия.

Независимость — вещь, конечно, хорошая, но только если она не достигается ценой жизни всего населения.

В молодости мы все максималисты, затем набираемся жизненного опыта и становимся теми, кто есть.

Бунт не может привести ни к чему, кроме напрасных жертв, но люди не в состоянии больше ничего придумать. Я надеялась научить их самостоятельно организовывать свою жизнь, хотя бы на самом простом уровне – договариваться о совместных действиях с непохожими на тебя людьми, не ждать помощи от кого-то, а помогать другим, ну и тому подобное… Но люди привыкли либо к власти, которая все решает за них, будь то бог или король, либо к полному ее отрицанию. Тяжело менять их мировоззрение.

Два сердца, два ума, если ошибется один, его поправит другой. С каждой горы видно свое, а с двух легче рассмотреть путь между скал.

Праздность рук ведет к лености ума, а оттуда недалеко и до фантазий о мировом господстве за чужой счет.

… Человек должен стать свободным, свободным хотя бы в душе своей, если уж обстоятельства его жизни таковы, что не позволяют реализовать эту свободу на практике.

… Обычаи относительны. То, что привычно сегодня, может стать отвратительным завтра.

Не печалься о том, что было.
Каждый ветер несет перемены,
Открывая новые тропы
В потаенные дальние дали.

– Слушайте нас, люди! – обрушился с неба громовой голос. – Это Аарн говорят с вами. Мы пришли сюда, чтобы помочь тем, кто сумел остаться человеком несмотря ни на что. Тем, для кого чужая жизнь может стать превыше жизни собственной. Тем, кто способен любить и способен верить любимому человеку. Тем, кто несчастен в обычной жизни и не хочет драть свой кусок из глотки ближнего. Тем, кого зовет в неведомое его душа. Мы зовем вас с собой! Вас, кого тошнит от злобы и жестокости, кто способен мечтать о невероятном и несбыточном, не ограничиваясь тем, что можно потрогать. Никогда больше вы не будете одиноки! Скажите три слова: «Арн ил Аарн», и мы придем за вами. Но пусть не пытаются живущие подлостью и жестокостью примазаться к тем, кто слышит серебряный ветер. Ничего у них не получится.

Моя боль — это только моя боль. Она никогда и никого не интересовала, так всегда было и так всегда будет. Она останется только со мной.

Очень многие люди готовы простить своим родным все просто потому, что любят их. Но король на такое права не имеет, иначе он — не король.

Каждый должен понять все сам, должен пройти свою дорогу самостоятельно, подняться выше или упасть на самое дно.

Но жизнь не спрашивает у человека, чего бы ему хотелось, она просто идет и походя давит его.

… Тоска и безнадежность убивают так же верно, как и пуля. Только медленнее и куда болезненнее.